фото показано с bloknot.ru

Продолжаем наш разговор об отношениях России и Америки с Иваном Куриллой

Начало беседы читайте здесь:Почему в 70-е годы США сделали ставку на резкое улучшение отношений с маоистским Китаем, а не с брежневским СССР, который на фоне Пекина представлял собой образец демократии, терпимости и свободы слова?

Во-первых, угрозой для США тогда являлся СССР, а Китай пусть тоталитарный

и маоистский, но имел армию была несопоставимо слабее советской. И раз для

Америки СССР – главный противник, и есть возможность коммунистический блок расколоть,

то  надо этим воспользоваться. Такая

типично киссинджеровская, циничная политика.

Во-вторых, есть книга Юджин Трани «Кривые зеркала» -   об  отношениях 

России, США и Китая на протяжении сотни лет.  В ней дается такое объяснение тому, почему к

Китаю в Америке было лучше отношение. В XIX веке от России отталкивались в качестве

сравнения, мол, в США демократия, а там -  самодержавная монархия и т.д. Американские

политики всегда использовали Россию в качестве «антиАмерики»  - «мы же не Россия, чтобы делать то-то и

то-то». А Китай в таком качестве было нельзя использовать, это совсем другое

общество. Но Китаем интересовались как страной древней культуры. В итоге про

Россию слышали в основном от политологов – вполне определенные вещи про политику,

а про Китай узнавали  от культурологов

совсем другое о философии, истории.

Почему, когда все же началась политика разрядки в отношениях с СССР, то сразу начались всевозможные претензии к кремлевскому руководству, особенно по части диссидентов, прав человека и выезда евреев, словно это были самые насущные вопросы? К чему эта безумная поправка Джексона-Веника и прочее? И при этом ничего такого не предъявлялось Китаю. В итоге советские вожди, которые пошли на разрядку напряженности, на прямые переговоры, подписание договоров по разоружению, осуществили полет Союз-Аполлон, стали выпускать евреев в Израиль и Америку – при том, что они формировались в самые страшные ленинские и сталинские времена с историчным нагнетанием антикапиталистических настроений, но смогли переступить через себя, не получили ничего от контактов с Вашингтоном кроме травли. Вместо того, чтобы всячески поощрять Кремль, дать Нобелевскую премию мира Брежневу, развивать трехмильными шагами торговлю, возить советских школьников и студентов на учебу, приучать руководство СССР к мысли, что сотрудничество с США   безопасно и выгодно, что у американцев нет дубинки за спиной, что он не коварные и злые, Америка делала все, чтобы как бы подтвердить подозрения и играла на руку врагам разрядки в СССР? 

Есть следующая гипотеза историка Фергюсона – в середине 70-х годов, как

раз в момент принятия поправки Джексона-Веника, американцы переживали кризис

идентичности  - рост цен на нефть, экономический

кризис, уход из Вьетнама, ставший признанием поражения, Уотергейт с позорной отставкой

Никсона.  Они привыкли гордиться своей

экономикой, армией, политической системой, а тут все это рушится на глазах.

Поэтому президенты, следующие за Никсоном, говорили что их задача  - восстановление веры в свою страну. Соответственно,

если цель   Картера  - не продолжение разрядки, а восстановление

веры американцев  в то, что они самые

лучшие, то  ему надо было доказывать им превосходство

над русскими.

 Эта установка исходила от его

советника Бжезинского. Он прямо советовал использовать в отношениях с СССР

проблему прав человека. Это имело свою логику – мы недавно побороли расовую сегрегацию,

давайте поэтому поставим в права человека в центр переговоров, ведь русские не

могут теперь сказать, что у нас «негров линчуют».

Но это вопрос приоритетов – что важнее,  отношения с СССР, ядерной сверхдержавой, или

диссиденты?

Самое главное для США – внутренняя политика, желание политика сохранить

президентский пост.  Если Картер выбирал

между отношениями с Брежневым или тем, чтобы воодушевить американцев и, как

следствие, остаться президентом, то у него не было колебаний.

Упомянутый Вами Влад Зубок считает, что вина Америки в ухудшении

отношений с СССР -  75%.

Да, я с ним согласен. Сейчас говорят, что, мол, Советский Союз вторгся в

Афганистан. Но он вошел туда  в декабре

1979, когда от разрядки ничего не оставалось. После совещания в Хельсинки  в 1975 году никакого продвижения уже не

наблюдалось.

Как строится американская внешняя политика? Знаменитые мозговые центры -

Карнеги и прочие, множество именитых специалистов по всем направлениям -  они что-то советуют дельное или нет? И, если

в Америке решения принимаются, в отличие от России, выверенные, продуманные, на

основании экспертных заключений, то откуда кровавые авантюры по типу Ирака,

Ливии, и, особенно, Афганистана?

Не все решения во внешней политике у США -  провальные. Но проблема в том, что эксперты -  не те люди, которые принимают решения. А

политики могут учитывать мнение экспертов, а могут и нет. Решения, предлагаемые

экспертами, могут быть выверенными и хорошо продуманными. Но политик поступает,

исходя из того, что от него ждут избиратели. Это родовая черта американской

политики. Джордж Кеннан в 1946 попал в нерв запросов американской политики

своей «длинной телеграммой», потому что он использовал слова, которые от него

ждали. Это тот редкий случай, когда запросы общественного мнения и предложения экспертов

совпали. Потом Кеннан много чего советовал, в том числе, критиковал расширение

НАТО, но его уже не слушали. То, что внутренняя политика преобладает над

внешней, создает проблемы не столько для самих США, с учетом их веса, сколько

для окружающего мира.

Почему  в США господствует мнение

о некой отсталости России? Смотрите – мы отменили крепостное право в 1861,

американцы только в 1863. У нас абсолютно мирно, у них было убито 600 тысяч в

Гражданской войне, которая велась за право рабовладельцев иметь рабов, так они

не хотели давать им свободу. В Америке с ее правилом one drop немыслимы ни  Пушкин, ни его прадед Ганнибал. Нас обвиняют

за еврейские погромы и черту оседлости, но в США в то же самое время происходили

самые дикие линчевания негров, такие же погромы по расовому признаку, и практиковался

узаконенный Верховным судом расизм – особые гостиницы, школы и даже туалеты для

чернокожих. И закон стоит строго на охране расизма вплоть до 60-х годов. При

этом американской демократией принято умиляться, а Россию до 17 года травить

как пребывающую  под игом царей, чем занималась

пулитцеровская и херстовская  пресса.

Чтобы понять этот парадокс, надо обратиться  к XVIII веку. США возникли как модель для свободолюбивой части

общества как в Европе, так и в России. Они воспринимались как воплощение идей

Просвещения. Это создало для американского общества козыри, то, что сейчас

называют «мягкой силой». Двойственность была налицо, да, с одной стороны демократия,

развитое местное самоуправление, но  тут

же рабство и расизм, что русских 

шокировало еще в XIX

веке. Но затем  мы видим то, что

неомарксисты называют культурной гегемонией Соединенных Штатов. Мир живет той

повесткой дня, которую вырабатывают США.  И даже пока в Америке оставалась расовая дискриминация,

несмотря на антирасистские потуги СССР, все равно глобально доминировала

американская повестка, в которой расизм был незаметен. А потом, начали бороться

с расизмом на юге США, и сразу же распространилось это поветрие по всему миру.

Аналогично феминизм.  В Советском

Союзе  женщины получили гораздо больше

прав чем в США. В 70-е годы, когда снимали на волне разрядки

советско-американский фильм «Синяя птица», то актрисы из США, та же  Джейн Фонда, с удивлением отмечали,  что в советском кино женщины работают не

только актрисами, но и операторами, режиссерами, чего в Америке нельзя было и

представить. То есть были периоды, когда советское общество оказывалось

впереди, но это не было заметно из-за культурной гегемонии Америки, на которую

ориентировался весь остальной мир.

Скажите, а что, по-вашему, первично в успехе Америки?  География и история или институты?  Мне кажется, что пребывание за океаном вдали

от войн, отсутствие сильных соседей, груза исторических проблем важнее, и

именно они создали условия для развития демократии, а не наоборот.

Я не думаю, что одно исключает другое. Джордж  Вашингтон оставил завещание, где писал -  не вмешивайтесь в  европейские дела, не заключайте обязывающие

договоры, не надо нашим факелом освещать закоулки Старого Света, он может там

погаснуть. Мол, пусть Европа живет как хочет. Поэтому США могли

экспериментировать с демократией без опаски, что вторжения это нарушат. Была возможность

 развивать институты без угрозы

европейского вмешательства.

В XIX

веке американcкая

система приобрела в Европе популярность, 

декабристы переводили конституцию США, «весна народов» в 1848

ориентировалась на нее. Другое дело, что Америку воспринимали утопически. Потом

у нее был имидж «страны изобретателей» и тоже в Старом свете копировали

американский опыт. Напротив, в XX

веке стали смотреть на Америку не как на модель, а как на сверхдержаву.

А откуда у американских феминисток такая агрессивность? Словно они

только вчера сняли паранджу. Вроде бы американские женщины обладали всегда

большой свободой. Наш премьер Витте с удивлением писал как в США студентки

свободно встречаются со студентами, для него это было шоком.

Я не хочу называть их агрессивным, я с уважением отношусь к феминисткам.

У нас к 70-ым годам было полно женщин 

инженеров, юристов, судей, врачей, на руководящих должностях. У них  - ничего подобного. Да, лично были свободны,

но, считалось, что  место женщины в семье,

идеал – когда она сидит дома. Пусть у  нас это шло от бедности, но женщины работали почти

весь XX век. Да имелись «стеклянные потолки», но работали -  в отличие от США. Вот что мы должны понимать,

когда говорим об американском феминизме. Да, страна возможностей, но страна

возможностей для мужчин. И это вызвало феминистическое движение 60-х годов.

 Свобода женщин, замеченная

русскими мемуаристами, такими как  Витте,

или адмирал Шестаков, касалась немного другого, 

а, именно, отношений в семье. Но там тоже были жесткие ограничения.

Шестаков писал, что,  в противоположность

российскому обычаю, американская женщина совершенно свободна до замужества, ее

никто не контролирует. Но в России женщина,  как только выходит замуж, становится во главе

салона, у нее могут появляться друзья-мужчины, и это считается нормальным. А в

Америке, выйдя замуж, она закрывается от внешнего мира и подчиняется мужу.

В свое время вы задались вопросом – почему американские путешественники

в XIX

веке уделяют столько внимания церкви в России, а русские путешественники в

Америке, напротив, этим не интересуются. Нашли ответ?

Да, русские уже тогда были менее религиозными людьми чем американцы.

Религия в жизни русского человека значила гораздо меньше чем в жизни американца.

Что вполне объяснимо, Америка начиналась с пуританских переселенцев, религия всегда

играла большую роль. А в России православие хоть и являлось  государственной религией, в  системе ценностей церковь занимала гораздо

меньшее место. Русские - более секуляризованный народ.

А такая повышенная религиозность американцев - тормоз или нет для развития?

Религиозность - это не про развитие, а идентичность. Я встречал многих

эмигрантов из СССР, которые здесь никогда не ходили в церковь, а в Америке вдруг

начинали посещать православные церкви. Не потому что уверовали в Бога. Их

привлекает церковь как место, где можно найти близких людей,  где можно пообщаться. В Америке церковь это то,

 где можно найти жениха или невесту, ведь

на работе уже нельзя флиртовать, это под запретом. Это место, где раз в неделю

ты можешь обсуждать что-то личное, что не принято обсуждать с товарищами по

работе. Соответственно, русский эмигрант находит там свою  микроидентичность,  становится частью какого-то сообщества. Проще

говоря, находит «своих», чтобы лучше вписаться в американскую жизнь.

Беседовал Максим Артемьев

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на bloknot.ru