Говорят, человек умирает дважды: когда перестаёт биться его сердце, и когда его имя произносят в последний раз. Сегодня, через слова и воспоминания, цветы и тексты, цитаты и новостные сюжеты особенно ясно: по нему будут скучать.

Владимир ЯковлевБывают люди-ангелы. Редко, но бывают. Это люди, которые обладают невероятной, поразительной способностью — не противопоставлять идеи милосердию, а здравый смысл — идеологии.Такие люди способны совершить почти невозможное — они способны творить добро в текущих обстоятельствах, не откладывая его на те, никогда не наступающие времена, когда обстоятельства станут более для добра подходящими.Эти люди не умеют прощать. Потому что у них никогда нет повода обидеться. Эти люди не умеют конфликтовать. Потому что конфликты мешают помогать тем, кому есть возможность помочь.Эти люди не привлекают к себе внимания. Потому что не видят в этом необходимости.Само существование таких людей — это огромная редкость, почти чудо. И поэтому просто оказаться в одном времени с таким человеком — это бесценный подарок судьбы. Ясен Николаевич Засурский был таким человеком. Спасибо ему за то, что он был.Петр КомаревцевКак путь философии и знания начинается с удивления, так и для оптики сада расходящихся троп требуется хоть щепотка волшебства. И об этом было много сказано. В 2015 я бы и сам.Какие битвы за ним стояли — я могу только в общих крупных чертах подозревать. Эта смена оптики за 6 лет — среди многих благодарностей Моховой за посеянные семена и выданные кредиты. Как у пантократора солнечных пылинок.«Невозможно объяснить, что такое намерение бесконечности, и все же оно здесь, такое же осязаемое, как ты и я. Маги говорят, что это дрожание воздуха. Преимущество магов заключается в том, что им известно о существовании дрожания воздуха и они уступают ему без каких-либо колебаний. Для магов оно является чем-то не допускающим ни обдумывания, ни удивления, ни предположений. Они знают, что у них есть единственная возможность — слиться с намерением бесконечности. И они просто делают это».Светлая память. Спасибо за все. Рад встрече в самый важный день. Рад знакомству с сестрой. Теперь если телефон звонит в четыре утра, то новости только хреновые. Еще увидимся.PS фотокредит — гениального Михаил Гребенщиков, ну да кажется тут и сомнений ни у кого никаких не возникнет.Фото: Михаил Гребенщиков, специально для «Новой газеты»
Alexey TatarinovУмер Ясен Засурский — старейший профессор зарубежной литературы. Начав с Драйзера (кандидатская), продолжив всей американской литературой 20 века (докторская), Ясен Николаевич стал деканом журфака МГУ — почти на 50 лет. Думаю, одной из определяющих персон в советской и раннероссийской политической словесности. О том, что Засурский есть, я узнал лет в 6 или 7 — из семейных разговоров деда. Самохвалова и Засурского объединяла американистика, постоянные контакты по ее координации. В 50-е — 80-е годы КубГУ был одним из центров изучения американской литературы. Путь Засурского — пример мощной власти, которой достигает филолог. Когда преодолевает повседневность узкого профессионализма ради очень больших задач.
Андрей КолесниковЯсен Николаевич Засурский был, конечно, не просто деканом журфака МГУ. Он и был журфаком МГУ. И чем-то еще, и еще чем-то. Про такого и можно сказать уверенно: великий. Не поспоришь, да и спорить никто не будет. И так больно, потому что ощущение огромной личной потери. Как будто кусок тебя отрезали. Твоей юности, да и жизни. Все теперь будет тем более не так.Svetlana VolokhinaЯсен Николаевич Засурский, который возглавил факультет журналистики МГУ ещё при Сталине — в 1952 году, создал настоящий оазис свободы прямо напротив Кремля. Это опьяняло и восхищало. Факультет на Моховой — это годы счастья, каждый день как праздник соприкосновения с гениальностью, с самыми актуальными и свежими идеями. Доброта. Свобода. Интеллигентность. Острый прогрессивный ум. Невероятный человек, к которому испытываешь подлинное уважение и любовь.Светлая память.
Roman Super Умер Ясен Николаевич Засурский. Человек, который всю свою жизнь делал лучше: студентов, профессию, страну. Человек, который мои университетские годы прерватил в праздник длиною в пятилетку. Человек, который как-то в коридоре сказал мне, что в стране, в которой невозможно заниматься журналистикой, всегда находится возможность оставаться нормальным парнем и пробовать менять журналистику на что-то похожее — литературу или кино. Так и получилось.Последний раз я виделся с Ясеном Николаевичем лет пять-шесть назад на журфаке. Он не ходил сам. Но был в прекрасном настроении и много шутил. Мы с Андреем Рихтером и Иваном Засурским затащили Я.Н. на коляске в его легендарный деканский кабинет, забитый до верхов книгами и бумагами. И записали интервью, которое я очень люблю. Оно кончается вопросом:— Когда-нибудь, надеюсь, что через много лет, вас не станет. Какое бы завещание вы оставили своим студентам и выпускникам?Никакого другого ответа Засурский и дать не мог...— Ребята, научитесь, пожалуйста, учиться.Гульназ ГалимуллинаМГУ, журфак, 2019 годПоднимается! — тихо, с неким восторгом прошептали в дверях. Свет был расставлен, все было готово к съёмкам.Через некоторое время появился Ясен Николаевич. Легенда. Ему было почти 90. Ясен Засурский оставался президентом журфака до последнего дня. Именно при его деканстве журфак стал главным центром подготовки журналистов. Учиться на журфаке МГУ было престижно, перспективно во многом благодаря ему. Подшучивая и переговариваясь со всеми, Ясен Николаевич, медленно переставляя палочку, дошёл до своего стола. Стол — как раритет, массивный, обтянутый зелёным, кое-где потёртым сукном, стоит в этом кабинете с самого основания журфака. На съёмки было выделено 30 минут до начала летучки. Технику собирала, когда уже преподаватели расселись вокруг стола и делали пометки в блокнотах. Это было короткое, но ясное прикосновение к легенде. Историческое фото для меня. Вечная память!
Susanna FarizovaЗасурский, конечно, был и есть, абсолютно великий учитель. Создать в университете пространство для очень свободных людей, и всю жизнь быть ему верным, воспитывать гуманизм и желание всегда оставаться романтиком, как Дон Кихот всегда хотеть идеального, и никогда никуда не сворачивать. Это было лучшее время и оно было долгим. Спасибо! Царствия Небесного.
Яна БельскаяЧеловек-легенда с безупречной репутацией, его знали и уважали во всем мире, не только журналистском. Мягкий, тонкий, мудрый, дипломатичный. Чудный разказчик - помню, как на его лекции набивалось много посторонних, неизвестно как проникавших на журфак. При вручении диплома целовал девушкам руку, пальчикам пожимал ее, и это было ужасно приятно и лестно. Удивительный человек Ясен Николаевич Засурский, которого будет очень не хватать этой планете. И мне лично.
Григорий ПрутцковКазалось, что Ясен Николаевич будет всегда, что он — такая же константа журфака МГУ, как памятник Ломоносову в университетском дворике. И дело даже не в том, что Засурский — последний из преподавателей, работавших на факультете с момента его основания в 1952 году. С его именем связан каждый день жизни не только журфака, но и всей нашей страны. Ясен Николаевич пришёл работать в Московский университет ещё при Сталине. В хрущёвские времена он стал основателем и бессменным руководителем кафедры зарубежной журналистики и литературы. Деканство Засурского вместило в себя эпохи четырёх генеральных секретарей и трёх президентов — от Брежнева до Путина. В России менялись президенты, президент журфака оставался неизменным. Преподаватель, заведующий кафедрой, заместитель декана, декан, президент — во всех своих ипостасях Ясен Николаевич олицетворял Учителя, способного увлечь многочисленных учеников; руководителя, вырастившего сотни кандидатов и десятки докторов наук; человека, который мог поддержать в трудную минуту, разрядить напряжённую обстановку доброй шуткой. Рассказы выпускников о своём наставнике (а их у профессора Засурского несколько десятков тысяч) давно превратились в легенды. Легендой стал и сам президент журфака. Живой легендой. Да, я не оговорился: Ясен Николаевич всегда останется для нас живым, пока живы мы. Ведь Учитель в своих учениках приобретает настоящее бессмертие.
Андрей ЗолотовУмер Ясен Николаевич Засурский. Крупный историк американской литературы и человек необыкновенной внутренней культуры и свободы, интереса к жизни, он превратил Факультет журналистики МГУ, который возглавлял 42 года, в советский аналог liberal arts college. В результате выпускниками факультета стали далеко не только журналисты — хотя и тысячи журналистов. Его факультет давал общее гуманитарное образование и воспитывал людей в атмосфере серьёзного, фундированного творчества, товарищества, академической свободы, устремленности к идеалам честности, добра и справедливости. Он делал это как мог и где мог. «Газета не только коллективный пропагандист и коллективный агитатор, но также и коллективный организатор» на стенах было написано, а внутри текла иная, разнообразная и плодотворная жизнь, так дорогая тысячам, десяткам тысяч его учеников.У Засурского учился мой отец и через 30 лет учился я. Засурский коренным образом изменил мою жизнь, отправив меня в 1989 году студентом по обмену в США. Он ко мне всегда очень хорошо относился — с вниманием, уважением, неброской любовью — как, впрочем, и ко всем окружавшим его коллегам и студентам. Я оказался в итоге плохим аспирантом его кафедры — диссертацию не написал, ушёл в практическую журналистику. Но всегда считал и считаю себя счастливым его учеником.Вечная благодарность и вечная память!
Юля ШвыченковаЯ всегда робела перед встречей с Ясеном Николаевичем. Всегда. Студенткой, преподавателем, журналистом. Когда подходила к его кабинету, дыхание останавливалось. Это не робость перед начальником, перед кумиром. Так, наверное, робеют перед Богом. Потому что ты понимаешь, с каким невероятным человеком стоишь, говоришь, дышишь. Люблю его кабинет, заваленный книгами, люблю вопросы в 201 « а кто читает газеты?» или «у кого есть личный мобильный телефон ?( потом дополнялось: а с камерой? А с интернетом?»… люблю, как он целовал руки при встрече дамам любого возраста и социального положения, люблю, как спрашивал сколько иероглифов я выучила, люблю, что всегда соглашался на съемки и интервью. Люблю его голос, его прищур, его родимое пятно на лице, его неспешную походку в последние годы, его улыбку. Люблю его память, совершенно невероятную. Люблю его честность и чувство юмора. Люблю его взгляды на жизнь, люблю, что до последнего занимался спортом. Люблю его семью, там все невероятные. Люблю журфак, ведь журфак — это Ясен Николаевич Засурский.
Петр ЛихолитовЯсен Николаевич Засурский, президент факультета журналистики МГУ им. М.В. Ломоносова. О его феноменальной памяти сложены легенды. Хотя почему легенды? В 2000-м году у нас в общенациональной газете «Известия» открывалась Школа журналистики. На открытие пригласили Ясена Николаевича — освятить, так сказать, событие своим присутствием. Ему тогда был 71 год, и он выглядел как положено пожилому профессору: сгорбленный, взгляд в одну точку через толстенные линзы очков… Но выражение на лице как будто он только что тонко пошутил и ждет, когда до вас дойдет смысл шутки. И вот после выступления Ясена Николаевича на церемонии открытия меня попросили проводить его, декана факультета журналистики, который я окончил к тому моменту всего семь лет назад, до выхода из редакции, до машины. Мы шли по длинным известинским коридорам, молчали. Я решился завести светскую беседу и сказал, что вот, мол, я выпускник журфака 1993 года… Не глядя на меня (это важно), Ясен Николаевич просто ответил: «Как же, как же, я вас помню. И папу вашего Владислава, блондин такой, и маму Ларису, красавицу…» Сказать, что я удивился, ничего не сказать — я обалдел! Ведь мои родители были выпускниками журфака 1966 года.Мы будем помнить вас, Ясен Николаевич.

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на chaskor.ru