Мы поговорили с координатором «Лиза Алерт» Эльвирой Зайнулиной о благодарности спасенных, совмещении работы 5/2 с поисками и эгоизме. Поисково-спасательный отряд «Лиза Алерт» ищет тех, кто потерялся в лесу и городе.

Красивая, в платье, на каблуках. Эльвира встречает меня, ведет в свой кабинет и говорит немного подождать, пока идет совещание. Я сижу и разглядываю ее. Свою героиню до интервью я видела много раз на фотографиях и один раз вживую — на обучении «Лиза Алерт». Она всегда была в спортивной одежде и ярко рыжей куртке, а сейчас она говорит что-то про продажи и совсем не выглядит как человек, который спасает потерявшихся людей.— Кем вы работаете?— Я работаю коммерческим директором в компании, которая занимается розничной продажей товаров для дома. У меня полноценная работа: 5/2, с 9 до 18.— А как Вы совмещаете активные поиски с работой 5/2?— У меня с руководством есть договоренность, что в сезон (грибной сезон, когда «Лиза Алерт» поступает огромное количество заявок на потерявшихся в лесу — прим. авт.) я беру пятницы за свой счет, поэтому с вечера четверга по вечер воскресенья могу уезжать на поиски. За эти три дня могу сделать 4 поиска и 4-х найти. Когда в сезон мне позволяет время, я иногда беру поиски один за одним, не заезжая домой по три дня. В понедельник выхожу на работу. Вот сейчас сезон закончится, и я буду работать классическое 5/2. — Кем вы мечтали в детстве стать?В детстве? Не знаю, кем мечтала стать в детстве. Но вообще моя нынешняя профессия и то, чем я занимаюсь, — «хобби» поисков — абсолютно не связаны с тем, какую профессия я когда-то получила. Я солистка балета, заслуженный деятель искусств, но уже 13 лет как ушла со сцены и кардинально поменяла жизнь.— Солистка балета, потом вы решаете поменять свою жизнь. В какой момент в Вашу жизнь приходят поиски?Поиски приходят в мою жизнь в 2015-м году. Я часто ездила домой в Воронеж. На вокзале постоянно видела стенд с ориентировками (ориентировки на пропавших людей — прим. авт.) и как-то каждый раз цеплялась взглядом.Потом увидела ориентировку в интернете, перешла по ссылке и попала на форум (сборы поисковиков происходят через форум «Лиза Алерт» — прим. авт.). Мне казалось, что это какие-то супергерои, а я ничего не умею и, наверное, никак не пригожусь. В декабре 2014-ого года я покупаю машину, а в мае регистрируюсь на форуме. И тут надо срочно отвезти оборудование на поиск. Думаю: «Ну оборудование-то я отвезти могу. У меня есть машина». На следующий день смотрю, а поиск продолжается. Думаю: «Ладно, съезжу. А чего? Впереди выходные, уже пятница. Хотя бы посмотрю, что там. Приеду и скажу, что я новенькая и не знаю, что делать, а мне, наверное, расскажут». Беру подружку, мы приезжаем и нам говорят: «Неопытные? Ориентировки клеили когда-нибудь?» Мы с подругой все расклеили и поехали домой. Эмоционально это было уже очень много. Я решила, что, наверное, сегодня больше не смогу. На следующий день этого потеряшку нашли живым. Уже суббота. Что делать? Я поехала на свой первый лесной поиск. Вот так потихонечку втянулась. На следующий год мне предложили стать координатором. Я очень долго отнекивалась, потому что мне было очень страшно. Когда ты поисковик, ты приехал, честно отработал задачу и уехал. А от задач координатора зависит жизнь человека.— Координатор полностью контролирует весь поиск?Да. Координатор собирает все данные, и поисковики работают по его задачам. Невозможно шаблонно провести поиск, каждый поиск индивидуален. Все складывается из мелочей. От специфики потеряшки, его здоровья, поведения, одежды, температуры и времени зависит очень многое. Дома еще думаешь о работе, в своей голове что-то прокручиваешь. Но как только увидишь заявку и решишь, что принимаешь... Все. В этот момент вся твоя жизнь отключается: ты не думаешь о проблемах в семье или проблемах на работе. Это своеобразный уход от реальности.— А как вы распределяете время? Когда бываете с семьей?У меня есть четкое разделение: первый отпуск, новогодние и майские праздники я провожу с семьей. А второй отпуск специально беру под сезон и две недели езжу только по поискам: сажусь в машину и прямо-таки выключаюсь. Поиск-домой или с поиска на поиск, с поиска на поиск. — А какое разделение времени в повседневной жизни?С понедельника по четверг (в несезон еще и пятница) — работа. Вечером — домашние дела, но сын уже взрослый, за ним не надо ухаживать. Иногда мы с моим мужчиной можем куда-нибудь сходить.Я никогда не ставлю в приоритет поиски. Если у нас есть какие-то планы, я всегда остаюсь. Я знаю, что без меня есть кому взять этот поиск. Если совсем некому, то я сначала поеду туда, куда запланировала, а потом, возможно, поеду на поиск. В приоритет я ставлю свою семью. — Семья когда-нибудь говорила вам: «Все, Элька, больше не надо»?Никогда такого не было. Если меня просят остаться, я остаюсь. — Волонтеров «Лиза Алерт» часто называют супергероями. Что Вы чувствуете, когда Вам такое говорят?Я очень часто слышу это после поисков. Мне очень неловко, когда родственники начинают говорить «спасибо». В этот момент я не знаю, что ответить. Всегда получаются дежурные фразы «да не за что», «больше не теряйтесь». И я не знаю, куда себя деть в этот момент. Я не считаю нас супергероями. Да, мы спасаем жизни, но это выбор каждого из нас. Мы можем спасти жизнь, а иногда бывает, что мы не успеваем.Зачастую человек «найден, погиб» не потому, что мы не успели, а потому, что заявка к нам поздно упала. У меня был очень запоминающийся поиск. Искали почти три дня. Нашли. Выяснилось, что потеряшка умер в ближайшие два часа после захода в лес, а заявка только на следующие сутки упала. Когда поступила заявка, он был уже мертв. В такие моменты успокаивает только то, что нет нашей вины. — Какие тяжелые моменты еще бывают во время поисков?Очень обидно и страшно, когда человек какое-то время находится на связи, но так как нет возможности определить местоположение (в России закон «О связи» не разрешаюет во время поисково-спасательных операций получать точные данные о местоположении человека с телефоном. Хотя такая технология и есть, она используется только спецслужбами для поиска преступников — прим. авт.), ты созваниваешься с ним. И вот ты говоришь с человеком, пытаешься определить, где он. В трубке слышно сирену, ты понимаешь, что он ее тоже слышит, но не может к ней пройти. Например, поставили сирену и не посмотрели, что между сиреной и потеряшкой есть природная ловушка — бурелом или болото.Недавно был поиск, когда потеряшка Иван Иваныч — уже пожилой человек — шел в правильном направлении, но МЧСники сказали: «Мы знаем, где ты. Сейчас поставим сирену, выходи на ее звук». И они направили его ровно в противоположную сторону. Да, возможно, туда было быстрее идти, но они не посмотрели, что впереди ужасный бурелом. Иван Иваныч травмировал ногу и дальше идти просто не смог. В итоге мы добрались до него только на следующие сутки. Да, мы добрались. Да, мы бы в любом случае добрались. Но Иван Иваныч уже третьи сутки был в лесу. У человека началось обезвоживание, плюс травма ноги, плюс возраст — 80 с лишним лет. — Жив?Жив. Потом даже звонили ему. Хотя обычно после поисков я стараюсь не общаться с родственниками потеряшек. Здесь и сейчас я участвую в судьбе этого человека. А потом я не хочу участвовать, потому что бывает так, что мы вытаскиваем живыми, а потом в больнице...Один из моих первых поисков: через неделю человек умер в больнице от переохлаждения, отказали почки. Честно? Я не хочу знать дальнейшую судьбу. Я здесь и сейчас вытащила, спасла и отдала вам живого. А дальше будет очень обидно знать. Да, пускай он прожил лишнюю неделю, но все равно очень обидно. — У Вас всегда получается сохранять дистанцию со спасенными потеряшками?Раньше удавалось сохранять дистанцию, а в этом году через меня прошел мужчина, о котором я рассказала, а еще был поиск Лидии Викторовны — поэтессы 78 лет, она потом даже стихи написала. Позвонила мне через неделю — видимо, осознала, что происходило — плакала в трубку и говорила, что сегодня взяла на руки свою первую правнучку и только сейчас поняла, что всего этого могло и не быть. Я стала больше через себя пропускать, потому что они находят телефоны, звонят и рассказывают, что «сейчас в больнице, а сейчас забрали из больницы, и он вам привет передает». Это очень оседает на тебя, поэтому дальше я стараюсь не контактировать. Но в этом году пока не получается. — Часто говорят, что волонтеры — самые большие эгоисты. Как Вы объясните эту фразу? Что движет волонтерами?Сказать «кто если не мы» — и правильно, и неправильно. Многие называют нас ангелами-хранителями, потому что мы реально спасаем жизни.К сожалению, структура нашего государства очень сильно проседает в поисках. А у «Лиза Алерт» сейчас и возможностей, и опыта больше — поэтому мы даем результаты. Но я бы не сказала, что мы такие эгоисты. Те, кто приходит и через некоторое время уходит, — наверное, это нереализованные амбиции. Такие люди приезжают с мыслями «вот, я сейчас такой герой — зайду, найду». Он зашел пять раз, а вышел без ничего. Поиск завершился, он уехал, и нашел кто-то другой. Попытка реализовать амбиции — это эгоизм. Но такие люди уходят из отряда, они быстро перегорают. А вот те, которые остаются, для них важно не чтобы «я нашел», для них важно, чтобы «мы нашли» и поиск закрылся.— Вы сказали про систему. Дела в России действительно обстоят так: если ты потерялся, тебя будут искать прежде всего волонтеры «Лиза Алерт» и найдут, скорее всего, они же. У вас есть обида на систему?У меня абсолютно точно нет никакой обиды и злости. На самом деле, ситуация очень сильно меняется. Если поиск в городской среде, то участвует полиция. Участвует, может быть, не так эффективно, но все-таки они сотрудничают с нами. Если это природная среда, то участвуют государственные поисково-спасательные отряды, которые есть в каждом районе. Они могут не добить поиск до конца, но они обязательно приедут. Сейчас отношение к нам очень сильно изменилось: с нами сотрудничают, нас принимают, нас ждут, с нами готовы работать по нашим задачам.Тут система в чем: на весь район условного Егорьевска будет всего одна машина ПСО. А есть районы, где только пожарно-спасательная служба. Если случится пожар — они уедут на пожар. И не потому что они такие плохие, а потому что система такая: они должны уехать на пожар. И если вчера потерялся дедушка и сегодня потерялся дедушка, то они поищут вчерашнего, не найдут и только потом поедут искать сегодняшнего.Или та же самая скорая. Мы нашли потеряшку, я вызываю скорую. Я могу только примерно рассчитать время на его эвакуацию. Иногда 500 метров можно идти три часа. Я всегда стараюсь рассчитать время так, чтобы скорая как можно меньше ждала. Бывает, они ждут 15 минут и начинают ругаться. Но я понимаю, почему они ругаются. Не потому что они такие бездушные. На район всего одна скорая, сейчас в соседнем селе женщина будет рожать, и они должны поехать. Это система, а не бездушные люди. Иногда ПСОшники приезжают на поиск в составе дежурства, отрабатывают, какое-то время спят, а вечером звонят и говорят: «Эля, а поиск еще идет? Мы приедем». И они приезжают уже как волонтеры. — Когда Вы планируете уйти? Когда был момент «больше не могу»?Один раз было такое. После Липецкого ребенка. Тогда я хотела уйти, потому что было очень больно. — А что случилось?Ребенка в Липецке искали. Потерялся в природной среде. Нашли через неделю погибшим. Очень тяжело было. Тогда я думала, что уйду. Но со мной поговорили, успокоили, сказали: «Ну бывает так. К сожалению, мы не можем всех спасти. Главное это принять». Больше такого желания у меня не возникало. Но я понимаю, что в какой-то момент каждый из нас перегорает. — Вы сталкивались с эмоциональным перегоранием?Я сама — нет. Но я видела, как мои друзья из отряда перегорали. Наверное, в этот момент стоит человека отпустить, он приходит в себя, и ты понимаешь, что бывших ЛАшников (волонтеры «Лиза Алерт» — прим. авт.) не бывает. Они возвращаются. Они постепенно могут вернуться, уже не так активно, не в том качестве могут приехать, но они не уходят. Пускай не будут уделять столько времени и ездить на поиски каждые выходные, но пройти мимо детского поиска не смогут, это практически невозможно. Очень редко, когда люди совсем уходят. Я думаю, они делают это из-за внутренней обиды: на кого-то или на что-то.— Три тезиса «почему я в «Лиза Алерт»»?Потому что я умею. Потому что я могу. Потому что я это делаю.Когда мы прощаемся, я признаюсь, что ездила на обучение для новичков, но поехать на поиск так и не решилась. Да и вообще «Лиза Алерт» постоянно появляется в моей жизни, как бы напоминая про себя. У меня во дворе часто стоит машина «Лиза Алерт», а когда ее нет, то я думаю, что сейчас ее владелец где-то на поиске.Эля спрашивает, где я живу. И выясняется та случайность, про которые обычно говорят «таких совпадений не бывает». Мы с Элей живем рядом, а машина, благодаря которой я вообще узнала, что такое «Лиза Алерт» и поехала на обучение — это машина Эли. Теперь я точно начну хоть как-то помогать отряду, потому что «я умею, я могу» и потому что я буду делать.

Аналог Ноткоин - TapSwap Получай Бесплатные Монеты

Подробнее читайте на chaskor.ru